ArabiToday, Алия Мансур
С момента победы Иранской революции в Тегеране и прихода исламистов к власти главным приоритетом Исламской Республики стало расширение своего влияния и доминирования в регионе под лозунгом «экспорта революции». Наиболее удобным инструментом для реализации экспансионистского проекта Тегеран выбрал палестинский вопрос, превратив его в объект политической спекуляции, оправдание иранского вмешательства во внутренние дела ряда государств и средство подстрекательства против других стран — без какой-либо реальной пользы для самой Палестины и палестинского народа.
Спустя более чем четыре десятилетия правления системы «вилаят-и факих» эпоха иранского влияния в регионе вступила в фазу заката. Иран потерпел поражение в Сирии,ключевом звене своего экспансионистского проекта и главном партнёре в эпоху двух Асадов, где он способствовал распространению оружия и милитаризации через сеть подконтрольных милиций в арабских странах.
Операция «Потоп Аль-Аксы» и её последствия способствовали началу реального противостояния с Ираном и его региональными прокси-структурами. Однако эта война, несмотря на достигнутые значительные результаты, ещё не завершена. Тегеран по-прежнему пытается восстановить утраченные позиции и реанимировать структуры, утратившие свою эффективность, прежде всего ливанскую «Хезболлу».
«Хезболла» проиграла войну с Израилем. Вступая в так называемую «войну поддержки», организация ошибочно полагала, что усилит позиции ХАМАС в Газе и укрепит собственные позиции в Ливане. Однако к тому моменту она была истощена многолетним участием в войне на стороне Башара Асада против сирийского народа и ослеплена собственной самоуверенностью, что не позволило ей осознать масштабы израильского проникновения в её структуры и руководство.
Несмотря на серьёзные потери, понесённые «Хезболлой» и всем так называемым «осью сопротивления», руководство движения продолжает отрицать реальность, то заявляя о якобы достигнутых победах, то утверждая, что организация сегодня сильнее, чем когда-либо, ссылаясь на восстановление вооружений и структуры. В действительности руководство «Хезболлы» прекрасно осознаёт несостоятельность этих утверждений и знает, что им никто не верит. Тем не менее подобная риторика продолжается, что лишь грозит новыми трагедиями для Ливана.
Позиция Тегерана была вновь озвучена представителем «Хезболлы» в Иране после его встречи с советником верховного лидера Али Акбаром Велаяти: отказ от оружия не рассматривается ни при каких обстоятельствах.
Иран осознаёт утрату своего сдерживающего потенциала в лице региональных прокси-структур, однако по-прежнему настаивает на использовании Ливана — лишь одного из примеров — в качестве «песочницы» в войне влияния с Израилем и Соединёнными Штатами, а не в контексте освобождения Палестины.
«Хезболла» и стоящий за ней Иран фактически подрывают все попытки ливанского правительства уберечь страну от новой войны. В результате ливанцы живут в ожидании очередного конфликта после окончания праздничного периода, словно война неизбежна и Ливан не обладает суверенным правом решать вопросы войны и мира, ограничиваясь лишь попытками смягчить последствия или отсрочить их.
Сирия освободилась от иранского контроля после падения режима Асадов и сегодня предпринимает попытки восстановления после снятия санкций — процесс, который займёт годы. Масштабы разрушений, оставленных Ираном, во многом превосходят ущерб от военных действий. Ирак стремится избавиться от доминирования проиранских милиций и восстановить хотя бы минимальный уровень суверенитета в сложных геополитических условиях. Йемен остаётся разорванным из-за хуситских формирований, лояльных Тегерану. Газа продолжает расплачиваться за авантюру ХАМАС и преступную политику Нетаньяху. Ливан же оказался зажатым между противоборствующими силами и, по всей видимости, не способен собственными силами избавиться от наследия иранской гегемонии.
Так называемая «ось сопротивления» фактически прекратила своё существование. Лишь Ливан остаётся в подвешенном состоянии, ожидая момента, когда сможет окончательно стряхнуть с себя остатки этого проекта. Однако отказ «Хезболлы» признать поражение не меняет его реального масштаба. Сирия больше не станет транзитным коридором для оружия, а арабское и международное сообщество не будет закрывать глаза на попытки Ирана вернуться к Средиземному морю через Бейрут. Вопрос заключается лишь в том, каким путём это будет реализовано — через новые войны и разрушения или через реализм и признание ущерба, нанесённого «Хезболлой» и Ираном хрупкой государственности Ливана.
Тегеран не готов признать свои поражения и вернуться в рамки собственных границ, поскольку понимает, что это повлечёт за собой серьёзные внутренние последствия на фоне тяжёлой социально-экономической ситуации в Иране. Он утратил проект, над которым работал десятилетиями, а его ядерные амбиции уже не обладают прежним весом, несмотря на громкие заявления. В этих условиях остаётся лишь надежда, что Ливан сумеет выйти из этого кризиса с минимальными потерями, несмотря на нежелание «Хезболлы» поставить интересы Ливана выше интересов Ирана.
