По данным сирийских местных источников, в среду израильский отряд на машинах «Хамви» (Hummer) углубился на территорию сирийского населённого пункта Бейт-Джин, расположенного примерно в 10 километрах от границы с оккупированными Голанскими высотами. После задержания трёх человек часть жителей посёлка окружила один из автомобилей и вступила с ним в столкновение, в результате чего несколько израильских военнослужащих были ранены (оккупационные силы признали ранение 6 военных, тогда как израильские новостные сайты сообщали о 13 раненых солдатах, среди которых двое офицеров и один военнослужащий с тяжёлыми ранениями).
Вслед за этим израильские силы начали авиа и артобстрел жилых домов, что привело к гибели 13 мирных жителей, среди которых были женщины и дети, более 25 человек получили ранения, а также начался массовый исход населения из района. В социальных сетях распространились видеозаписи похорон жертв на фоне сильнейшего гнева и скорби, а также кадры горящей военной машины.Что произошло на самом деле: атака, сопротивление и ошибки разведки
Израильская резня совпала по времени с массовыми торжествами в сирийских городах по случаю первой годовщины операции «Сдерживание агрессии», которая пришлась на прошлый четверг, а также с масштабными манёврами, которые три дня назад начала 210-я израильская дивизия в направлении сирийских районов, наряду с 91-й дивизией, отвечающей за границу с Ливаном.
Израиль представил свою версию нападения, заявив, что его силы пересекли границу с Сирией, чтобы задержать «разыскиваемых из исламской группы» — ливанской организации, в отношении которой президент США Дональд Трамп поручил своим госсекретарю и министру финансов рассмотреть вопрос о внесении её в список «иностранных террористических организаций».
Это надуманный и очевидно сфабрикованный предлог в сфере «безопасности». Представитель армии оккупации показал то, что он назвал «кадрами авиаударов, нанесённых ВВС в районе сирийской деревни Бейт-Джин после столкновения с террористическими элементами и завершившихся ликвидацией террористов с нулевой дистанции». В самой этой формулировке заложена вся убогость военной пропаганды: она никак не вяжется с заявлением о воздушных ударах, в результате которых «с нулевой дистанции» были убиты конкретные люди.
Эта варварская атака, судя по всему, стала продолжением манёвров под командованием начальника Генштаба Иала Замира, которые фактически и подготовили почву для случившегося. Это также согласуется с действиями во время последнего проникновения на сирийскую территорию, которое совершил премьер-министр Израиля Биньямин Нетаньяху в сопровождении высокопоставленных военных, силовиков и политиков, когда он угрожал сирийскому президенту Ахмаду аш-Шараа.
Столкновение патруля-захватчика с сопротивлением, которого он не ожидал от местных жителей, показывает, во-первых, что армия оккупации стала воспринимать подобные ежедневные вторжения как часть своего рутинного военного-безопасностного режима. Во-вторых, это демонстрирует грубую недооценку оккупационными войсками человеческого фактора: люди не могут мириться с подобными ежедневными нарушениями, не могут «нормализовать» состояние унижения, презрения к их жизням, средствам к существованию и достоинству.
Последняя израильская резня прежде всего раскрывает её политический контекст, связанный с израильским раздражением, вызванным американо-сирийским сближением, символом которого стал визит аш-Шараа в Вашингтон и его встреча с президентом Дональдом Трампом.
Это раздражение, в конечном счёте, есть лишь часть смешения двух противоречивых для Израиля факторов: ощущения неприкосновенности и «избыточной силы» и убеждённости в возможности подчинить более слабые стороны в регионе.
Этой стратегии способствуют потенциал арабских стран Персидского залива и важность сохранения интересов других союзных Вашингтону государств, как, например, Турции.
Противостояние сирийцев оккупационным силам, которое стало для Израиля неожиданностью и обнажило его ненасытную тягу к убийству, высветило критический элемент в самой идее «избыточной силы».
