Тегеран сегодня находится в состоянии фактического распада. Город, который когда-то был столицей страны с населением менее 10 миллионов человек, теперь сам превратился в мегаполис с населением свыше 10 миллионов — и это лишь усугубляет кризисы.
Провальная градостроительная политика, слабое управление, искажённая система приоритетов, годы засухи, а также действия соседних государств, перекрывающих течение рек в сторону Ирана, — всё это привело к беспрецедентному водному кризису. Ночные отключения водоснабжения стали нормой.
К этому добавляется истощение подземных водных ресурсов, вызывающее проседание почвы и провалы в центре крупных городов, включая Тегеран. Единственный способ избежать катастрофы — покидать опасные районы.
Проблема усугубляется загрязнением воздуха: школы закрываются в дни, когда качество воздуха становится опасным для дыхания.
Эти кризисы характерны не только для Тегерана. Просто столица — самый крупный город — привлекает наибольшее внимание. Загрязнение воздуха поражает почти все крупные иранские города, а водный кризис охватывает всю страну.
Перенос столицы — распространённая историческая практика, применявшаяся десятки раз за последние 3 тысячи лет. Однако масштабы современной Тегерана делают эту задачу чрезвычайно сложной — хотя в перспективе она неизбежна.
Все эти проблемы сами по себе не выводят людей на улицы — по крайней мере, не в тех масштабах, которые способны изменить политическую систему. Но факт остаётся фактом: Тегеран переживает распад — и физически, и символически.
Опасность исходит изнутри
Главный враг Исламской Республики вовсе не Израиль, а собственный народ, который периодически выходит на протесты. Некоторые из волн протестов — например, топливные протесты 2019 года и движение «Женщина. Жизнь. Свобода» 2022–2023 годов — были массовыми и кровавыми, включая гибель сотрудников сил безопасности.
В XXI веке именно зарубежные прокси-структуры Тегерана — прежде всего «Хезболла» — стали «резервом силы» режима, помогая подавлять протесты, поскольку большинство иранцев не готовы участвовать в репрессиях.
После падения сирийского режима Ассада Тегеран ещё больше боится народных восстаний и действует по двум направлениям:
Репрессии — аресты, пытки, казни, особенно после войны «12 дней» с Израилем.
Попытки умиротворения общества — баланс между строгим соблюдением хиджаба и попытками не злить население.
В сети постоянно появляются ролики с музыкальными и танцевальными вечеринками, иногда организованными при поддержке властей. Молодые женщины, в том числе без хиджаба, танцуют под западную музыку. После публикации таких роликов владельцы заведений обычно несут ответственность.
Режим пытается переписать исторический нарратив и представить войну «12 дней» с Израилем как «великую победу», используя образ шаханшаха Шапура I, победившего римского императора.
С лозунгом «Вы снова преклонитесь перед Ираном» Тегеран апеллирует к дохристианской Сасанидской империи — хотя ещё недавно исламистский режим резко отвергал дохристианскую иранскую идентичность. В ответ на этот нарратив звучат реплики вроде: «Да, Исламская Республика падёт перед настоящим Ираном».
Параллельно активирована механика возврата санкций, что вновь обрушило экономику и подняло курс доллара до рекордных отметок
