ДОХА,ArabiToday
Каир не сделал официального осуждения движения «ХАМАС», а представил атаки как палестинский ответ на агрессивную израильскую политику в отношении палестинцев в секторе Газа и на оккупированном Западном берегу.
В первом официальном заявлении в тот же день Министерство иностранных дел Египта охарактеризовало произошедшее как «палестинский ответ» на израильские нарушения, что отражает определённое сочувствие Каира палестинскому делу, но не означает поддержки методов «ХАМАС» или стремления к эскалации конфликта — с учётом прошлых войн между Газой и Израилем.
Противостояние эскалации со стороны Египта продиктовано не моральными соображениями, а прагматичными и реалистичными расчётами. Об этом свидетельствуют и его заранее сделанные предупреждения Израилю о возможности военной операции «ХАМАС» — факт, подтверждённый египетскими и американскими источниками, несмотря на отрицания израильских чиновников. Это указывает на то, что Египет заранее пытался предотвратить вспышку насилия.
Желание Каира избежать конфронтации связано с глубокими опасениями расширения конфликта, вызванными соображениями безопасности, идеологии, экономики и стратегии.
Опасения в сфере безопасности
Египет неоднократно выражал тревогу, что эскалация может дестабилизировать регион и привести к катастрофическим гуманитарным последствиям.
Особую тревогу вызывала перспектива втягивания Египта в самую гущу конфликта, что несло прямую угрозу его безопасности, особенно на Синайском полуострове, граничащем и с Газой, и с Израилем. Каир опасался, что конфликт может перекинуться на египетскую территорию.
Эти опасения подтвердились после атак 7 октября, когда Израиль развернул масштабное военное наступление, унесшее жизни около 70 тысяч жителей Газы, разрушившее значительную часть сектора и внутренне переместившее около 2,3 миллиона палестинцев, создавая угрозу их вынужденного переселения за пределы Газы.
Каир решительно отверг любой сценарий массового переселения палестинцев на Синай, расценив это как прямую угрозу национальной безопасности.
Президент Абдель Фаттах ас-Сиси неоднократно предупреждал, что приток населения таких масштабов потрясёт внутреннюю стабильность Египта, который уже переживает экономические и политические трудности. Он также выразил опасения, что подобное переселение может подорвать мирный договор с Израилем 1979 года.
Вопрос о переселении поставил отношения Каира и Тель-Авива на грань напряжённости. Египет усилил военное присутствие на Синае, что Израиль счёл нарушением военного приложения мирного соглашения. Одновременно отношения между Каиром и Вашингтоном также ухудшились — особенно после заявления бывшего президента США Дональда Трампа в феврале этого года о намерении «взять под управление сектор Газа» и превратить его в «Ривьеру Ближнего Востока», призвав Египет и Иорданию принять палестинских беженцев.
Египет долго боролся за сохранение суверенитета над Синаем — сначала против израильской оккупации, затем против боевиков, связанных с «Исламским государством».(ИГИЛ)
План переселения ставил под угрозу этот суверенитет, и Каир не был готов позволить воплотить этот сценарий в жизнь.
Идеология «ХАМАС»
Эскалация после 7 октября вызвала опасения, что джихадистские группировки на Синае могут использовать хаос для восстановления активности. Это напомнило об угрозе со стороны боевиков ИГИЛ, долгие годы атаковавших египетские силы и стремившихся создать «исламский халифат» в северо-восточной части страны.
Присутствие «ХАМАС» в центре конфликта вызвало у Каира особое беспокойство, учитывая глубокую враждебность между египетскими властями и движением, которое Египет рассматривает как идеологическое ответвление организации «Братья-мусульмане».
Египет запретил «Братьев-мусульман» в 2013 году, признав их внутренней угрозой. Несмотря на то, что Каир в целом поддерживает палестинское сопротивление, он с осторожностью относится к военному характеру «ХАМАС», особенно после событий — от взрывов на Синае в 2004 году до прорыва боевиков из Газы в Египет в 2008-м.
Атаки октября усилили опасения распространения идеологий, схожих с «ХАМАС». Это побудило Египет надавить на движение, чтобы вовлечь его в альтернативные политические процессы.
Постоянные призывы Каира к прекращению огня отражают стремление сдержать военный потенциал «ХАМАС», не ослабляя при этом другие палестинские силы, которые Египет считает конструктивными для палестинского дела.
Сегодня Каир настаивает на исключении «ХАМАС» из любой будущей администрации Газы. Ранее Египет предлагал создать палестинский технократический совет, а теперь поддерживает план Трампа, предполагающий отсутствие «ХАМАС» в политической и административной жизни Газы после вывода израильских войск.
Экономические последствия
События 7 октября и последовавшие за ними региональные войны усугубили экономическое бремя Египта. Поскольку переход Рафах на Синае является единственным не израильским выходом из сектора Газа, он стал узким местом для доставки гуманитарной помощи, а Каир взял на себя координацию этих операций в условиях блокады.
Эта гуманитарная роль возложила дополнительные нагрузки на ограниченные ресурсы страны. Некоторые египетские аналитики поставили под вопрос, оправдано ли выделение средств на Газу, когда внутренние социальные нужды растут.
Туризм, обеспечивающий около 13% ВВП и 10% рабочих мест, оказался под угрозой из-за войны. Опасения, что региональные потрясения приведут к сокращению числа туристов в Луксор, Асуан, Шарм-эш-Шейх и Хургаду, стали ещё одним аргументом Каира против эскалации.
Кроме того, атаки йеменских хуситов на коммерческие суда в Красном море нарушили судоходство вблизи Суэцкого канала, что лишило Египет важного источника валютных поступлений.
Согласно заявлению правительства, доходы от Суэцкого канала сократились более чем на 50%, что отражает уязвимость экономики и заставляет Каир искать альтернативные источники финансирования — включая кредиты международных институтов и продажу госактивов.
Решение о двух государствах
Жёсткая позиция Египта против эскалации после 7 октября объясняется также опасением разрушения концепции двух государств.
Через несколько дней после атак президент Сиси предостерёг жителей Газы от покидания своих земель, заявив, что любой уход станет «билетом в один конец без возврата». Этим он выразил тревогу, что опустошение Газы даст израильскому ультраправому правительству редкий шанс окончательно похоронить идею палестинской государственности.
Параллельно Израиль расширяет поселения на Западном берегу и разрабатывает планы по переселению Газы, что делает создание независимого палестинского государства практически невозможным.
Поддержка Египтом решения о двух государствах — создания независимого палестинского государства в границах до 1967 года со столицей в Восточном Иерусалиме — продиктована как региональными, так и национальными интересами.
Египет, будучи ключевым региональным игроком и первой арабской страной, подписавшей мирный договор с Израилем, считает этот вариант наиболее реалистичным путём к стабильности и безопасности.
Каир убеждён, что продолжение палестино-израильского конфликта без решения остаётся главным источником нестабильности на Ближнем Востоке и прямой угрозой его собственной безопасности.
Придерживаясь концепции двух государств, Египет сохраняет доверие западных союзников и арабских стран, а также укрепляет свой статус центрального посредника в переговорах между Израилем и палестинцами.
Так, на последних переговорах, прошедших в Шарм-эш-Шейхе, стороны при посредничестве Египта договорились о прекращении огня, освобождении израильских заложников (живых и погибших) и постепенном выводе израильских войск из Газы — в рамках плана мира, предложенного президентом Трампом.
Эти положения составляют часть 20-пунктного плана Трампа по Газе, который Египет рассматривает как возможность для начала всеобъемлющего регионального мира, невозможного без создания палестинского государства, к которому Каир по-прежнему привержен.
