ДОХА,ArabiToday Автор: Ахмед Ганнам
Анкара, внесла значительный вклад в то, чтобы убедить движение ХАМАС принять инициативу Трампа. Однако истинная выгода для Турции может заключаться не столько в самом соглашении, сколько в получении от американского президента «зеленого света» для действий против «СДС» — или, шире, на всей территории Сирии.
Турция укрепляет самостоятельность и военный потенциал
Говорить о недоверии Анкары к союзникам и друзьям — излишне. Турция продолжает развивать собственный оборонный потенциал, наращивает производство вооружений, усиливает ПВО и повышает возможности военного сдерживания.
Анкара не устает добиваться нейтрализации любых угроз на своих южных рубежах с Сирией и Ираком — как с помощью экономического и политического давления, так и посредством применения военной силы. Эти шаги, между прочим, пересекаются с интересами нового сирийского руководства, стремящегося избавиться от «комплекса СДС» — так называемых «Сирийских демократических сил».
За последние годы Турция сумела выстроить плотную сеть контактов с союзниками из сирийской оппозиции — от вооруженных формирований, включая «Хайят Тахрир аш-Шам», пришедшую к власти в Дамаске, до политической оппозиции, долгие годы базировавшейся в Стамбуле.
Визиты сирийского министра и дипломатическая активность
Неудивительно, что министр иностранных дел Сирии Асад аш-Шибани усилил контакты с Анкарой: только за последние три месяца он посетил Турцию пять раз, причем дважды — в течение четырех дней.
Главной темой его последних встреч стало обсуждение будущего «СДС» и поиск вариантов для выхода из тупика, связанного с неисполнением соглашения от 10 марта.
Анкара и региональные перемены
Турция умело использует региональные изменения в интересах своей внешней политики, предлагая себя в качестве площадки для дипломатических встреч и посредничества в урегулировании конфликтов.
Так, вскоре после визита Шибани в Анкару туда прибыл глава Иракского Курдистана Неджирван Барзани, затем — министр иностранных дел Ирака Фуад Хусейн, а на следующий день — сирийский министр иностранных дел вместе с министрами обороны и разведки.
Принцип Анкары «выигрыш — выигрыш», применяемый в экономике, распространяется и на дипломатию. Два года назад Турция приостановила авиасообщение с аэропортом Сулеймания в Ираке после того, как Бафел Талабани начал сближение с Рабочей партией Курдистана и «СДС». Этот шаг стал ощутимым экономическим ударом по Сулеймании.
Визит иракского министра завершился подписанием проекта рамочного соглашения о сотрудничестве в водной сфере, что, в свою очередь, усилило позиции Турции. Это может стать элементом совместной стратегии Анкары и Багдада по ограничению деятельности «СДС» в северо-восточной Сирии и разрыву возможных каналов взаимодействия между «СДС» и силами «Хашд аш-Шааби».
Между Газой и Сирией
Первая поездка Шибани в Анкару не принесла ощутимых результатов. Сирийский министр заявил тогда, что соглашение от 10 марта осталось на бумаге, а «СДС» игнорирует его условия. Турецкий министр иностранных дел Хакан Фидан ответил, что «СДС» необходимо вывести из уравнения, не раскрывая, однако, как именно это будет сделано.
На этом фоне вспоминается палестинский трек — операция «Потоп Аль-Акса» и последующие события. Вовлечение «Хезболлы» в боевые действия против Израиля способствовало выводу ее подразделений и иранских сил из Сирии, что ускорило крах прежнего режима и позволило оппозиции прийти к власти в Дамаске.
Что касается прекращения войны в Газе и соглашения в Шарм-эш-Шейхе, включающего обмен пленными, Турция выступила здесь ключевым гарантом — фактически представляя интересы ХАМАС. Этот факт признал и президент США Дональд Трамп, отметив решающую роль турецкого лидера в заключении соглашения. Но что получила Анкара взамен?
Что может получить Турция
Анкара, возможно, пошла на серьезные уступки — убедила ХАМАС принять инициативу Трампа и согласилась принять освобожденных палестинских пленных с их семьями, обеспечив им временную защиту. Взамен Турция, по-видимому, получила согласие Вашингтона на более свободные действия против «СДС» или расширение военного присутствия в Сирии. Это позволит Анкаре восстановить региональный баланс сил и противодействовать израильскому влиянию в Сирии.
Если этот сценарий реализуется, Турция сможет окончательно устранить угрозу на южных границах. Однако говорить о скорой военной операции против «СДС» преждевременно — сирийский президент Ахмад аш-Шара отказывается от открытого вооруженного столкновения.
Тем не менее президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган может воспользоваться своими личными контактами с Трампом, чтобы получить новые возможности для ликвидации «СДС» военным путем, сохранив при этом ограниченное курдское самоуправление по образцу Иракского Курдистана. Такой вариант принесет Анкаре куда больше политических и экономических дивидендов, чем любой совместный военный проект с Дамаском.
Новый этап — «Турция без границ»
Этот подход отвечает и экономическим интересам Анкары, особенно на фоне охлаждения отношений с Дамаском. Президент Шараа обещал посетить Турцию для обсуждения «курдского досье», но так и не сделал этого, ограничившись отправкой министра иностранных дел и сопровождающего делегации из министров обороны и разведки.
Таким образом, «соглашение по Газе», достигнутое при посредничестве Трампа и поддержке Эрдогана, может стать началом конца проекта «СДС» и новой отправной точкой для турецкого влияния в Сирии. Реализация этой стратегии позволит Анкаре обеспечить безопасность своих границ, ослабить позиции Рабочей партии Курдистана и открыть путь к новой эпохе, которую в Анкаре уже называют «Турция без границ».
